Патология самонадеянного невежества

Ковалев Сергей Викторович

«Величайшее невежество часто скрывается под самой прискорбной самонадеянностью»
Сезар Вишар Сен-Реаль

«Невежды – самонадеянны, а сведущие  – полны сомнения»
Джордж Бернард Шоу

Надеюсь, что двух вышеприведенных цитат вполне достаточно, чтобы понять, что самонадеянное (агрессивное) невежество вкупе с умеренной (и не очень) подлостью выступает своеобразными «родственниками» банальной человеческой глупости. И это трио образует то, что вполне можно назвать «треугольником Ковалева», не уступающим по значимости знаменитому треугольнику Карпмана. Ибо глупость, подлость и невежество являются своеобразными всадниками Психологического Апокалипсиса, способными запросто уничтожить пусть и не пуганое, но расслабленное и наивное человечество. Поскольку самонадеянный субъект практически никогда не признается в своем невежестве (ибо оное базируется на таких мощных «платформах» как псевдообразованность; отсутствие критического мышления; предвзятость, доступность и узость сведений в «информационных» пузырях социальных сетей, а также постоянного упрощения любого контекста (Б. Кригер «Чудовищное невежество и псевдообразованность: причины, проявления и пути преодоления», Medium)) я попробую в этой статье уделить внимание только основным психологическим факторам, приводящим к подобному «явлению». Следующим трем вопросам:

• почему не очень-то образованные люди, мало что смыслящие в каком-то определенном вопросе, легко и охотно выступают экспертами в оном?
• почему весьма даже умные, часто образованные люди являются столь консервативными в принятии чего угодно нового?
• и наконец, почему масс-мед не просто охотно, но еще и целеустремленно занимаются искажением реальности, упорно выискивая и вытаскивая именно (и прежде) всего негативную информацию, а также дают негативную интерпретацию даже информации позитивной?..

Учтите, в первую очередь я, как профессиональный «душелюб и людовед», искал психологическое объяснение этих феноменов: то есть то, что лежит за пределами привычной констатации злонамеренности. Во-первых, потому, что в своих реакциях на проявление пусть даже агрессивного невежества и грубости, всегда ориентировался на уже известную мудрую мысль, известную вам как «бритва Хэнлона»: не ищите злого умысла в том, что вполне объяснимо банальной человеческой глупостью. А во-вторых, оттого, что именно «темные» причуды человеческой психики – в общем-то, абсолютно иррациональные – и интересовали меня здесь больше всего…

Теперь давайте приступим к ответам на поставленные в начале статьи вопросы, начиная с первого.

1. Ни для кого не секрет, что с распространением всеобщего среднего образования, а, главное, интернета, у нас что-то слишком уж расплодились «знатоки», способные судить, рядить и рассуждать на любые, в общем-то, не профильные для них темы: от педагогики и психологии до экономики и политики. Так вот, оказывается, что все это происходит в полном соответствии с так называемым эффектом Даннинга-Крюгера, согласно которому некомпетентный человек не может понять, что он некомпетентен. («дурак не понимает, что он дурак, потому что он дурак»). То есть все эти «диванные эксперты» действительно далеко не всегда злонамеренны в своих оценках и суждениях (чаще всего переходящих в осуждение). Они просто не могут осознать, что для оценки чьей-то компетентности в любой области нужно самому быть в ней компетентным! Отсюда толпы самодовольных тупиц, кичащихся своим интеллектом, и тьма дилетантов, глаголящих о своем высочайшем профессионализме. Которые не только могут делать это выгоды себе для, но и просто зачастую истово верят в свою, на самом деле, отсутствующую и не существующую компетентность.

Почему это так? Да потому, что здесь наглядно проявляется феномен так называемого иллюзорного превосходства (другое наименование – «эффект выше среднего»), по которому практически любой человек считает, что обладает положительными качествами (тем же интеллектом), явственно превосходящими средние значения (любопытно, что для качеств отрицательных срабатывает эффект «ниже среднего»: т. е. мы обычно думаем, что не являемся такими же плохими, как «средний» человек…). Все это было бы хорошо и нормально (самооценка – великая вещь!), если бы не одно «но». Основываясь на иллюзорном превосходстве, мы, в итоге, лично для себя как бы исключаем выводы статистики. И, например, курим как паровозы, и пьем, как лошади, считая притом, что лично нас и рак легких, и цирроз печени как бы даже и не может коснуться…

2. Все вышесказанное касается, как вы сами понимаете, в общем-то, дилетантов. Но беда в том, что зачастую в своем самодовольном невежестве от них ничуть не отстают и профессионалы, просто не желающие принимать что-то новое. Проявляя при этом (действительно на почти условно-рефлекторном уровне) так называемый рефлекс Земмельвейса. Даже не знаете, что это такое? Ну, тогда о том, откуда пошло это странное название, расскажу поподробнее.

Итак, в далеком уже от нас XIX веке жил да был некий Игнац Филипп Земмельвейс, каковой работал врачом-акушером в родильном доме при венской городской больнице. И, будучи профессионалом, а не любителем, он всерьез заинтересовался проблемой так называемой «родильной горячки» (послеродового сепсиса), от которой тогда умирало ну очень много рожениц. Так вот, если вкратце, то Земмельвейс обратил внимание на то, что смертность этих несчастных женщин в отделении, где практиковались студенты, была в 4–10 раз выше, чем в другом, в которое студенты не допускались. И в конце концов пришел к выводу, что источником инфекции является трупный материал с рук студентов-медиков, которые приходили в родильное отделение сразу после посещения анатомического театра. После чего потребовал, чтобы все – и студенты, и врачи – перед приходом в родильное отделение тщательно мыли руки, а затем дезинфицировали их раствором хлорной извести. Представляете, сколько рожениц во всем мире после этого можно было бы спасти от смерти!..

Так вот: практически нисколько. Потому что коллеги Земмельвейса, придерживающиеся «воздушно-космической» теории происхождения родильной горячки, встретили его идею, что говорится, «в штыки». Игнац Филипп вынужден был уйти с работы и переехать в Будапешт. Где продолжил борьбу за внедрение своего удивительно простого, но крайне эффективного метода. Увы – не увенчавшуюся успехом… И, в конце концов, вследствие долгих лет борьбы с непониманием очевидного, Земмельвейс стал страдать психическим расстройством. И, по иронии судьбы, умер в психбольнице от того же сепсиса…

Идеи антисептики восторжествовали в медицине только через 20 лет после их реального открытия: трудами куда более известного, чем Земмельвейс, Джозефа Листера. О том же, сколько за это время, благодаря близорукому высокомерию ученых-медиков, умерло рожениц, официальная медицина предпочитает скромно умалчивать…

Вот и получается, что за всеми осуществленными ученым людом неприятиями и опровержениями нового стоит банальный, работающий на уровне подсознания (низшего бессознательного, ответственного за выживание…) рефлекс Земмельвейса…

За ситуацией, когда мы охотно принимаем всяческие прогнозы и псевдонаучную чепуху, стоят другие психологические закономерности. Эффект Джин Диксон (прорицательницы, якобы предсказавшей убийство президента США Дж. Кеннеди, а на деле просто загадочно бормотнувшей о том, что, дескать, на выборах победит демократ, который затем будет убит или просто умрет в своем офисе…), согласно которому люди запоминают именно сбывшиеся предсказания, притом, что количество несбывшихся их просто не интересует. И опять-таки, но уже эффект «доктора Фокса», названный так в честь несуществующего ученого, роль которого исполнял специально нанятый актер. Каковой, однако, весьма грамотно подготовился к лекции, выписав из научных статей соответствующие термины и фразы, которые он употреблял, совершенно не согласуясь с логикой и контекстом, но с апломбом и уверенностью в истинности произносимого. Так вот, аудитория этого «лектора» оказалась не способной понять, что им в буквальном смысле «вешают лапшу на уши», и высоко оценила выступление пресловутого «доктора Фокса».

Ну все, хватит (пока) о феноменах человеческого невежества, тем более что всяческих эффектов и рефлексов, ее объясняющих, в психологии существует ну очень много. Напоследок упомяну только еще один: объясняющий нашу веру в гороскопы, хиромантию и всякие там психологические характеристики: эффект Барнума. Согласно которому люди крайне высоко оценивают точность таких описаний их личности, которые, как они предполагают, созданы индивидуально для них, но которые на самом деле крайне обобщены и неопределенны настолько, что могут применяться для всех без исключения людей…

3. А вот в том, что касается третьего вопроса – о недобросовестности «журналюг», предпочитающих плохие новости хорошим, – все оказалось совсем даже просто. В силу того, что большинство людей склонны к мотивации «ОТ» (болезни, бедности, неуспеха и т. п.), именно Отрицательная информация и интересует их больше всего. Раз так, плохие новости, представляющиеся напуганным всем и вся обывателям наиболее важными (ибо отвечают на главный для них вопрос: как выжить во всем происходящем), естественно, весьма даже хорошо оплачиваются. А современная журналистика, будучи, увы, «второй древнейшей профессией», давно уже ориентирована не столько на истину, сколько на оплату своего «нелегкого» труда…

P.S. Дал прочитать эти строки жене, и в ответ услышал вполне даже справедливое: «А что ты хочешь: люди теперь предпочитают все упрощать…». А вернувшись за письменный стол, неожиданно для себя записал сами собой возникшие строки.

«Упрощается все. Только я не хочу упрощаться.
Деградируют люди, им больше не нужен Завет…
Но останутся те, кто хотел и умел усложняться,
Чтобы в гаснущем мире зажечь на прощание Свет…».